Но Ранке уже не владел собой:
— So weit ist es also mit mir gekommen! Ein beschissener Skandinavier wird mir Verweis erteilen! Mein Land ist daneben. Es ist beschmiert, doch das maine!.. (Дожил! Каждый поганый скандинавишко будет мне указывать! А я возле своей земли. Обгаженной, но своей!..)
При виде испуганных лиц собственных солдат Ранке ухмыльнулся:
— Seien Sie nicht feige! Um euch braucht sich kein Mensch zu kümmern. Russen sind bestimmt schon vor Freude besofen. Das Deutschland liegt unter ihnen, und spreizt freiwillig die Beine. Und die letzte überreste des Reiches gehen in Gefangenschaf — mit Sang und Klang! (Да не дрейфьте, никому вы не нужны. Русские, поди, перепились от радости, — Германия-то под ними лежит. Да еще и сама ноги раскинула. А последние ошметки рейха в плен драпают — под музычку!)
Он ненатурально загоготал и вдруг, прервавшись, «сделал стойку». Застыли и Вольф с Торвальдсоном. Повскакали с палубы солдаты.
С побережья острова Рюген всё явственней доносилась танковая канонада.
— Sieh mal, irgendwelche Abteilung kämpf sich durch (Надо же, какая-то часть еще пробивается.), — озадаченно констатировал Вольф. — Seit drei Tagen sollte dort niemand bleiben. (Уж дня три как никого не должно было остаться.)
Торвальдсон, обеспокоенный недоброй задумчивостью, в которую впал Ранке, поспешил напомнить:
— Meine Herren, das Fangboot ist überladen. Wenn wir in Dunkelheit Seeland nicht erreichen, gibt es Gefahr, den Wachbooten in Sicht kommen. Sie werden uns gerade in See erschissen. (Господа! Траулер перегружен. Потом, если мы по темноте не дойдем до Зеландии, велик шанс напороться на сторожевые катера. Они расстреляют нас прямо в море.)
Ранке со сведенными скулами исподлобья взглянул на Вольфа, на сгрудившихся солдат и понял, что приказ идти на подмогу пробивающейся части может вызвать у исстрадавшихся, дошедших до крайности людей мятеж. Он отступился, бессильно бормоча:
— Und sollen das Arier sein! (И это — арийцы!)
— Mann über Bord! (Человек за бортом!) — донесся крик с мостика.
— Boot aufs Wasser! (Шлюпку на воду!) — нехотя отреагировал Торвальдсон.
Находящиеся на палубе сгрудились на корме.
Через несколько минут из воды подняли обессилевшего, захлебывающегося кашлем пловца. Горевого колотило от озноба. Вольф молча сунул ему фляжку, к которой тот охотно припал.
— Wer ist das? (Кто такой?) — подступился Ранке. — Und was für ein Beschüß? (И что там за стрельба?)
— Ein Moment! Habe Wasser geschluckt. (Сейчас! Наглотался.) — Горевой жестом показал, что его выворачивает. — Viele Jahre habe ich nicht geschwommen… Hab schon gedacht, ihr sichten mich nicht, — махнул он в сторону берега, — Dort sind Kinder. (Столько лет не плавал… Думал уж, не заметите! Там дети!)
— Was für die Kinder? (Какие еще дети?) — сердито поторопил Ранке. — Wer schießt? (Кто стреляет?)
— Die blinde Krüppels… Die Mädchen nach Bombardierung. Wenn man hilf ihnen nicht, kommen dorthin Panzer. Sie wehren sich noch, aber gegen die Panzer… (Слепые калеки… Девочки после бомбежек. Если не помочь, их — танками! Пока отбиваются, но против танков… нечем обороняться.)
У Ранке и у всех остальных глаза, полезли на лоб:
— Hör auf mit dem Quatsch! Wаs für die Panzer? (Что ты несешь? Кто — танками?)
— Es scheint, Russischen. (Кажется, русские.)
— Und wer wahrt sich? Die blinde Krüppels? (А кто отбивается, — слепые калеки?!)
— Auch die Russen. (Тоже русские.) — Горевой увидел перед собой остолбенелые лица. Успокаивающе помахал рукой. — Ein Moment, meine Herren, ein Moment! Das Herz… Ich habe von der Kälte entwonnt. (Сейчас, господа. Сейчас! Сердчишко что-то прихватило. Отвык от холода.)
Он торопливо приложился к фляге.
…Закончивший рассказ Горевой откинулся к борту. Ухватившись рукой за грудь, трудно задышал. Но этого никто не заметил.
Ранке мрачно уставился на Торвальдсона. Понимая, что сейчас последует, Торвальдсон громко напомнил:
— Meine Herren! Bald graut es. Wenn wir an Seeland nicht gelängen… Möchten Sie schließlich am Leben bleiben? (Господа! Скоро начнет светать. Если мы не успеем добраться до Зеландии!.. В конце концов, вы хотите выжить?)
— Ich föte drauf! (Плевать!) — рявкнул Ранке. — Dort sind unsere Kinder, die wir nicht verteidigen konnten! Also, Ich warne allen, ich bin keine Ratte! Und sie haben nur einen Weg sofort in Gefangenschaf gehen. (Там наши дети, которых мы не защитили! Так вот, предупреждаю всех, я не крыса! И для вас только один способ немедленно уйти в плен…)
Он потянулся к кобуре, с вызовом взглянул на своих солдат. И встретил уже другие глаза, — полные боли и решимости. Знакомые глаза тех, кого не раз водил в бой.
Сразу успокоившись, перестал теребить кобуру и будничным тоном скомандовал Торвальдсону:
— Landwärts anliegen!.. Zur Ausbootung vorbereiten! (К берегу!.. Приготовиться к высадке!)
Глава 10. Честь имею!
Стынут в мраморе и бронзе именапоказненной молодой мужицкой силывдоль дороги,где протопала война,обелисков да крестов нагородила.
Бой переместился. Уводя танки от дюн, разведчики отходили вглубь острова. Горело уже три танка, но и разведчиков осталось всего одиннадцать. Последними отступали Захарчук и Карпенко. Случайная, наугад в темноту, пулеметная очередь прошила приподнявшегося Захарчука. Карпенко обернулся на звук, бросился к упавшему.
— Опять симулируешь, москаль, — он принялся теребить неподвижное тело. — Захар, чего ты? Захарушка!..
Поняв, что Захарчук мертв, Карпенко впал в ярость. Забывшись, вскочил и принялся бессмысленно ошлепывать себя в поисках несуществующей гранаты.
Новая очередь сломала пополам самого Карпенко. Теперь разведчиков осталось девять.
Траулер причалил к берегу неподалеку от валуна, подле которого застыла баронесса Эссен. Она жадно вглядывалась в сбегавших по трапу солдат. Завидев среди них офицера, подбежала к нему.
— Herr Ofzier! Mit Ihnen muss… (Господин офицер! С вами должен быть…)
— Wo sind die Kinder? (Где дети?) — перебил ее Ранке.
— Ganz nahe. (Совсем рядом.) — Баронесса указала направление. Очередной взрыв снаряда заставил ее втянуть голову в плечи. — Sie kommen zurecht. Wir wurden beschossen… (Вы очень вовремя. На нас напали…)
— Ich weiß! Fünf Männer, um Kinder bringen zu helfen. Zehn stehen Wache (Знаю! Пять человек, помочь привести детей. Десять — охрана по периметру.)
Он подозвал капитана:
— Hofentlich, Ihre Kiste besteht die Kinder. (Надеюсь, детей ваше корыто выдержит.)
Торвальдсон ткнул в разрывы:
— Wenn Panzer zum Ufer kommen, schafen wir es nicht, abzulanden. (Если танки выйдут на берег, мы даже не успеем отплыть.)
Ранке кивнул.
— Frau, die Zeit drängt, (Фрау, у нас мало времени.) — обратился он к баронессе. — Das Schif fährt nach Dänemark. Wir können Sie und Kinder an Bord nehmen. Wenn Sie bereit sind, schifen Sie sich ein. Bevorzugen Sie doch nicht unter Sovjietischen Gewalt bleiben, oder? (Судно идет в Данию. Можем принять вас с детьми на борт. Если готовы, грузитесь. Или предпочитаете остаться под Советами?)
Баронесса, оглянувшись на полыхающий замок, покачала головой:
— Aber was fangen wir in Dänemark an? Ein ganz fremdes Land. (Но что нам делать в Дании? Совершенно чужая страна.)
— Das ist Ihre Sache. (Это ваша забота.) — Ранке, более не отвлекаясь, сбежал на берег.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});